Стальные руки: как инженер построил робототехническую компанию с миллиардной выручкой

От слесаря до гендиректора

Артем Лукин родился в подмосковном Жуковском в семье авиаторов. Его дедушка был директором в компании «Летные испытания и производство им. Гризодубовой В.С.», бабушка — испытателем приборов в Центральном аэрогидродинамическом институте (ЦАГИ), мать — инженером в НИИ авиационного оборудования, а отец — авиамехаником и бортэлектриком. 

Но Лукина авиаотрасль не интересовала. В 16 лет он устроился помощником слесаря в местный НИИ, чтобы научиться тюнинговать джипы. Любовь к езде по бездорожью ему привил отец, когда в детстве брал с собой на соревнования по джипингу. К тому же подросток хотел доказать родителям, что может жить без их наставлений. Те были в ужасе от выбора сына, называли его неучем и пророчили бедное будущее.

Через год Лукин уже был наладчиком станков с ЧПУ (числовым программным управлением). Но когда он сказал руководителю, что в будущем хочет стать мастером цеха, тот ответил, что для этого нужно отработать на предприятии хотя бы 40 лет. Лукин уволился и устроился на ту же позицию в компанию Biesse, выпускающую оборудование для обработки стекла и камня.

В 18 лет он поступил в Московский государственный индустриальный университет. «Нужно учиться тогда, когда у тебя есть запрос, — говорит Лукин. — Мне были интересны инженерия и роботизация». На третьем курсе ему предложили работу ассистента менеджера по продажам в компании «Ками-Групп», которая продает промышленное оборудование, и он согласился.

В «Ками-Групп» его карьера развивалась стремительно. В 23 года он уже руководил подразделением по продаже станков, а через четыре года возглавил компанию. Лукин получил все, что хотел: высокую должность, дорогие часы, телефоны и машины, регулярные походы в рестораны и бары — и не знал, куда двигаться дальше. «Это была жизнь в режиме тусовки», — признается он. 

Но в 2015 году он ушел из «Ками» в свой бизнес. С родственником, который владел производственными помещениями в Орле, они открыли металлообрабатывающее предприятие «СпецПромКом». Партнеры вложили в бизнес 30 млн рублей личных накоплений, закупив на них станки, но дело не пошло: в регионе не хватало специалистов. Спустя два года Лукин вышел из бизнеса, передав долю партнеру, имени которого не раскрывает.

В начале 2019 года с ним связались люди из Universal Robots, датского производителя коллаборативных роботов (предназначены для совместной работы с человеком), чтобы проконсультироваться насчет выхода на российский рынок. «Роботы в России? О чем вы говорите?» — ответил сначала Лукин. Но через три дня осознал, что хочет сделать бизнес в этой новой для страны нише, и предложил компании стать ее официальным дистрибьютором. Universal Robots согласилась.

Артем Лукин (Фото: Стас Мартынов для Forbes)

Лукин позвал в партнеры бывшего коллегу из «Ками» Артема Ширинкина, получившего 40% в новом ООО «Технорэд». В запуск они вложили около 10 млн рублей накоплений. На свои и кредитные деньги предприниматели покупали у датчан роботов-манипуляторов (имитируют человеческую руку для захвата, перемещения и других операций с объектами) и продавали их российским заказчикам.

В конце 2019 года Лукин привлек 7 млн рублей от инвесткомпании Impact Capital, которой владеет его знакомый Валерий Золотухин. Инвестор получил 10% в Technored с правом купить еще 10% за ту же сумму в течение года. Как объясняет Золотухин, предприниматель внушал ему доверие, так как прошел путь от инженера, который «сам крутил болты», до гендиректора крупной компании. В 2019 году выручка ООО «Технорэд» составила 25,4 млн, чистая прибыль — 623 000 рублей, следует из СПАРК.

Оглядываясь назад, Лукин понимает, что продешевил: «Мы же выросли в десятки раз». В 2020 году Impact Capital реализовала свой опцион и купила еще 10% компании. Инвестиции пошли на покупку роботов и наем инженеров.

Типовой продукт

Клиентов, заказывающих просто манипулятор, было немного. «Тебе же нужен не двигатель машины, а сама машина», — сравнивает Лукин. Так он переключился на создание роботизированных систем, которые могли бы выполнять часть задач на предприятии за людей — например, укладывать груз на паллеты.

Из-за того, что у каждой компании был свой запрос, на реализацию заказа уходило до полугода, а инженеров хватало всего на трех клиентов в год. При этом на выходе робототехнический комплекс стоил 15–20 млн рублей и, кроме заказчика, никому не был нужен. Тогда Лукин решил создавать стандартизированные системы.

В 2020 году Technored выпустила робота RedLoad, который подает деталь на станок с ЧПУ (числовое программное управление) и извлекает после обработки. На его разработку ушло полгода и до 30 млн рублей. Серийное производство уменьшило цену до 5–6 млн рублей, и для клиента она была сопоставима со среднегодовой зарплатой трех сотрудников, которых заменяет робот, а внедрение системы занимало несколько дней. «Мы идем в разработку продукта, если видим потенциал рынка минимум в 1000 единиц. Наша цель — чтобы система подходила 50–70% заказчиков и решала половину их задач», — объясняет Лукин.

Среди первых покупателей RedLoad были изготовитель упаковки из гофрокартона «Рэмос-Альфа», производитель потолочных и фасадных систем «Барт» и мебельное предприятие «Стул Груп». За 2020 год Technored продала 20 робосистем, а ее выручка и чистая прибыль, согласно СПАРК, составили 83 млн и 581 000 рублей соответственно.

Промышленные роботы Technored (Фото: Стас Мартынов для Forbes)

Решения Technored закрывают основные задачи на предприятиях, включая сварку, паллетирование и загрузку станков, и это отличает ее от конкурентов, говорит директор Консорциума робототехники Виктор Толмачев. Вместо долгого и дорогого внедрения клиент получает типовой продукт, который можно установить за несколько дней, объясняет он. Technored первой в России предложила готовые роботизированные решения, быструю интеграцию и конкурентоспособную цену, соглашается Станислав Колесниченко, управляющий партнер компании Sk Capital, инвестирующей в технологические стартапы. 

В 2021 году Technored выросла до 30 человек, половина из которых были инженерами. Ее выручка по итогам года составила 153,7 млн, прибыль — 13,3 млн рублей, следует из СПАРК.

Несостоявшиеся партнерства

В феврале 2022 года Universal Robots сообщила российской компании, что разрывает с ней контракт. Тогда Лукин стал производить манипуляторы на другом зарубежном производстве в Юго-Восточной Азии. Его название он не раскрывает.

Вскоре в ассортименте Technored появилась роботизированная сварочная система RedWeld. За 2022 год компания продала 65 различных продуктов, ее выручка, согласно СПАРК, составила 241,6 млн, чистая прибыль — 11,4 млн рублей.

Чтобы не сбавлять темп, Лукин привлекал деньги частных инвесторов: в 2021 и 2022 годах они вложили в компанию 150 млн рублей. Инвестиции пошли на поддержание и развитие производства.

К середине 2023 года эти деньги закончились. Technored готовилась к сделке с крупным инвестором, который в последний момент изменил ключевые условия договора — Лукин отказался его подписывать. Подробностями предприниматель не делится. Но в конце 2022 года издание «Росатома» сообщало, что «Русатом Сервис» договорилась о партнерстве с Technored — соглашение предполагало вхождение «Росатома» в капитал последней.

Следующие полтора года компания развивалась на собственные и кредитные деньги, которыми Лукин пополнял оборотный капитал. В 2023 году она продала уже 138 робосистем. Выручка Technored выросла до 485,2 млн, прибыль — до 17,8 млн рублей, следует из СПАРК.

Показателей Technored за 2024 год в СПАРК нет: компания теперь входит в реестр ОПК и может не раскрывать отчетность (ее роботы используются на заводах, входящих в контур оборонно-промышленного комплекса, объясняет предприниматель).

В прошлом году она произвела почти 300 различных систем. По словам источника Forbes, близкого к компании, выручка Technored в 2024 году «немного не дотянула» до 1 млрд рублей.

Кибербезопасные роботы

Одним из партнеров Technored был производитель светотехники «Вартон». Совместно с его подразделением «Лассард» компания разработала роботизированные гравировальный станок и листогиб. 

«Вартон» основали Денис Фролов и Илья Сивцев, совладельцы «Группы Астра», одного из ведущих разработчиков инфраструктурного софта в России (основной продукт — ОС Astra Linux). В 2025 году Лукин договорился с ними об инвестициях в 6,5 млрд рублей до 2030 года. Взамен «Вартон» получил 49% Technored, выкупив доли Ширинкина и прочих инвесторов. Оставшийся 51% принадлежит Лукину. При достижении определенных KPI к 2027 году инвестору отойдет еще 2% бизнеса. Первый транш «Вартон» в 675 млн рублей потрачен на погашение обязательств перед банками.

В течение следующих двух лет Technored может присоединить к себе две индустриальные компании, а к 2030 году — выйти на IPO, выпустив за пять лет 25 000 робосистем, говорит Лукин. По его расчетам, к тому моменту выручка Technored вырастет до 10 млрд рублей, а капитализация составит до 30 млрд рублей. За счет денег, привлеченных на бирже, предприниматель хочет выйти на рынки Латинской Америки, ЮАР и Индии.

У рынка промышленной робототехники высокий потенциал, и инвестиция в Technored — это возможность создать импортонезависимые решения, говорит Илья Сивцев. Например, кибербезопасных роботов с искусственными интеллектом, которых компания разрабатывает в партнерстве с «Группой Астра».

По данным компании, на сегодня в России установлено около 3000 робосистем Technored. В 2026 году производитель планирует выпустить 20 новых продуктов, включая разработанный совместно с «Группой Астра» кибербезопасный софт для роботов и серию систем для шлифовки и полировки металла. 

Сейчас у компании четыре продукта: упоминавшиеся RedLoad, RedWeld, а также робототехнический комплекс для автоматизации паллетирования RedCargo и система для обучения студентов промышленной автоматизации Red Education. Самой продаваемой в 2025 году стала RedCargo — 40% продаж.

Промышленные роботы Technored (Фото: Стас Мартынов для Forbes)

По словам Лукина, доля иностранных компонентов в решениях Technored с 2022 года постепенно снижается и сейчас не превышает 40%. Сложнее всего дела обстоят с редукторами (звено между двигателем и исполнительными частями машины) и двигателями — их в России никто не делает. Иностранные компоненты компания закупает в Китае. В 2026 году Technored планирует локализовать производство редукторов.

Согласно исследованию Университета Иннополис, в 2024 году российский рынок промышленной робототехники оценивался в 8,2 млрд рублей. Лидеры на этом рынке еще не сформированы, считает Колесниченко из Sk Capital. Он выделяет госкорпорации «Росатом» и «Ростех», разработчика микроэлектроники «Элемент», а также компании Robotech, «Робопро», Technored и «Завод роботов».

Черное лебединое озеро

Из-за высокой ключевой ставки 2025 год станет первым в истории компании, когда выручка не вырастет кратно, говорит Лукин. При плане в 500 робосистем Technored произведет и продаст не более 200 — на треть меньше, чем в 2024 году. 

Покупать роботов на заемные средства сейчас невыгодно, а производители не спешат наращивать мощности из-за низкого спроса, объясняет Колесниченко из Sk Capital. Все это ограничивает модернизацию и внедрение новых технологий в стране, резюмирует гендиректор IT-компании «Диджикай» Павел Биленко. 

По словам Золотухина, экономическая ситуация «застопорила развитие» Technored. Вложив в компанию 14 млн рублей, Impact Capital заработала лишь 55 млн рублей, хотя рассчитывала на сумму больше 1 млрд рублей.

За два года структура выручки Technored по клиентам сильно изменилась: раньше 95% дохода приносил малый и средний бизнес, а сейчас его доля не превышает 20%. Еще 20% выручки приходится на госзаказы, оставшиеся 60% — на крупных клиентов, в числе которых «Северсталь» и «Бабаевский». 

«Это больно и печально. Надеюсь, малый бизнес начнет возвращаться», — говорит Лукин. Он также признается, что ему комфортнее работать с частным сектором, чем с государственным, но с этим ничего не поделать. «Основные деньги сейчас здесь», — объясняет предприниматель.

Через 10 лет Лукин видит Technored лидером рынка с долей в 35% и линейкой продуктов для всех основных отраслей промышленности. Впрочем, он готов ко всему: «Мы с первого дня живем в черном «Лебедином озере», и я не жду, что будет по-другому».